сердце, пронзённое ветром
Третий день кропотливо вынашивал в себе недовольство, вызванное прочтением эн-ного количества высокохудожественной литературы. Наконец решил родить запись.
Я читаю много. Нет, я читаю очень много. Я читаю в переводе, в оригинале, современное, устаревшее, классическое, альтернативное, оплёванное критиками, не замеченное общественностью, воспетое в веках или заброшенное на самую дальнюю полку библиотеки. Я читаю дешёвые книги карманного формата, книги в цветных суперобложках, дорогие антологии или тоненькие рассказы за 5 гривен на стойке "распродажа".
И больше всего меня задевала, задевает и продолжает задевать чрезмерная метафоричность. Ну вот, например, если в прогнозе погоды скажут "будет сильный ветер и гроза", то талантливый писатель сумеет расписать это предложение так, что вы увидите молнию и почувствуете на коже дыхание ветра. А писатель, мнящий себя талантливым, будет описывать туман за окном в четырёх длиннющих предложениях, разливаясь мыслью по всем окрестным дубам и сосенкам. Казалось бы - да, красиво. Да, ярко. Да, эпитетов, сравнений и прочих стилистических ухищрений вагон и маленький прицепчик. Но воображение, каким бы богатым и широким оно ни было, захлёбывается в изящных оборотах. И вместо тумана за окном мы видим всё тот же туман за окном.
Когда мне в руки попадает подобная книга, отчего-то очень легко представить, как автор сидит у монитора, часами перебирая варианты, то и дело смахивая со лба скупые капельки пота и пишет за месяц одну фразу "Прекрасным утром мая элегантная амазонка на великолепном гнедом коне скакала по цветущим аллеям Булонского леса".
Я читаю много. Нет, я читаю очень много. Я читаю в переводе, в оригинале, современное, устаревшее, классическое, альтернативное, оплёванное критиками, не замеченное общественностью, воспетое в веках или заброшенное на самую дальнюю полку библиотеки. Я читаю дешёвые книги карманного формата, книги в цветных суперобложках, дорогие антологии или тоненькие рассказы за 5 гривен на стойке "распродажа".
И больше всего меня задевала, задевает и продолжает задевать чрезмерная метафоричность. Ну вот, например, если в прогнозе погоды скажут "будет сильный ветер и гроза", то талантливый писатель сумеет расписать это предложение так, что вы увидите молнию и почувствуете на коже дыхание ветра. А писатель, мнящий себя талантливым, будет описывать туман за окном в четырёх длиннющих предложениях, разливаясь мыслью по всем окрестным дубам и сосенкам. Казалось бы - да, красиво. Да, ярко. Да, эпитетов, сравнений и прочих стилистических ухищрений вагон и маленький прицепчик. Но воображение, каким бы богатым и широким оно ни было, захлёбывается в изящных оборотах. И вместо тумана за окном мы видим всё тот же туман за окном.
Когда мне в руки попадает подобная книга, отчего-то очень легко представить, как автор сидит у монитора, часами перебирая варианты, то и дело смахивая со лба скупые капельки пота и пишет за месяц одну фразу "Прекрасным утром мая элегантная амазонка на великолепном гнедом коне скакала по цветущим аллеям Булонского леса".
вот как я сейчас пишу тебе этот комментарий - т.е. очень быстро и даже не глядя на клавиатуру.
т.е. если писатель написал банальное: "шел дождь, а я сидел и ревел об ушедшей любви" -
то он накатал это сердцем,
а если он написал: "когда умирает любовь, с неба льются дожди" - то это, пардон, бред?
ты противоречишь сам себе.
Я сторонник минимализма в эстетике.
да? этого не скажешь по твоим записям, чес слово)
Да, я тоже хочу строки, написанные неумелым писателем! ))))) Потому что я - за метафоричность. Хорошая метафора расширяет границы сознания. Кроме того, литература тем и отличается от нон-фикшена, что в ней есть Стиль.
Арт переключился на носовые камеры, и картинка перед глазами сменилась. Теперь обзор заслонял величественный орбитальный порт, гостеприимно светивший «Стальному Шипу» причальными огнями. Десяток огромных шаров, спаянных коммуникациями в гибкую гусеницу, висел на орбите Зода. Порт ощетинился сотнями причальных игл и походил на ежа. Корабли, облепив причальные трубы, впитывая горючее и энергию, принимали на борт посетителей и грузы. Все вместе они походили на виноградные гроздья, где почти каждая ягодка уникальна: и стандартные круглые грузовики, и пухлые груши вольных торговцев, и острые иглы малотоннажников, способных опуститься на планету. Отдельно у самого края висели пиявки с лохматыми краями – корабли дамбарцев. С другой стороны порта собрались корабли эсаев, походившие на пирамиды. Вокруг тела порта-гусеницы сновала бесчисленная мошкара челноков, орбитальных флаеров и шлюпок. Со стороны их движения выглядели хаотичными, как пляска комаров вокруг фонаря, но Арту был знаком этот танец, регулируемый сотнями живых диспетчеров и тысячами следящих программ. Без четкого управления порт давно бы разлетелся в клочья, засыпав планету тоннами металлолома. Старпом знал, что, хотя порт и находится на орбите пиратского мира, это не значит, что на его территории не действуют правила. Наоборот, именно здесь работают самые лучшие диспетчера, а правила стоянки и требования к визитерам остаются самыми жесткими в обитаемом космосе. Это осознанная необходимость, без жесткого управления такие разные гости рано или поздно устроят сражение на орбите, поссорившись из-за очередности заправки или приоритетов доступа к информационным сетям. Нет, в порту Зода порядок поддерживался железной рукой – не закона, но тирании хозяев.
А вот это - прекрасно.
Там действительно кто-то был.
То, что издали смутно виднелось на вершине холма, теперь вырисовывалось
вполне отчетливо. Это было нечто, похожее на огромную руку, торчавшую прямо из земли. Кисть руки была согнута в горизонтальном направлении, и вытянутый вперед указательный палец подпирался снизу большим. Мнимая рука с указательным и большим пальцами приняла на фоне неба очертания угломера. От того места, где соединялись эти странные пальцы, свешивалось что-то вроде веревки, на которой болтался какой-то черный бесформенный предмет. Веревка, раскачиваемая ветром, издавала звук, напоминавший звон цепей.
Этот звук и слышал ребенок.
Вблизи веревка оказалась цепью, как и можно было предположить по ее
лязгу, - корабельной цепью из крупных стальных звеньев. В силу таинственного закона слияния впечатлений, который во всей природе как бы наслаивает кажущееся на действительное, все здесь - место, время, туман, мрачное море, смутные образы, возникавшие на самом краю горизонта, - сочеталось с этим силуэтом и сообщало ему чудовищные размеры.
Бесформенный предмет, висевший на цепи, имел сходство с футляром. Он был спеленут, как младенец, но длиною равнялся росту взрослого человека. В верхней части его виднелось что-то круглое, вокруг чего обвивался конец цепи. Внизу футляр был разодран, и из него торчали лишенные мяса кости. Легкий ветерок колыхал цепь, и то, что висело на ней, тихо покачивалось из стороны в сторону. Эта безжизненная масса подчинялась малейшим колебаниям воздуха; в ней было нечто, внушавшее панический страх; ужас, обычно изменяющий действительные пропорции предмета, скрадывал его истинные размеры, сохраняя лишь его контуры; это был сгусток мрака, принявший какие-то очертания; тьма была кругом, тьма была внутри; она вобрала в себя нараставшую вокруг нее могильную жуть; сумерки, восходы луны, исчезновения созвездий за утесами, сдвиги воздушных пространств,
тучи, роза ветров - все в конце концов вошло в состав этого призрака; этот обрубок, висевший в воздухе, своим безличием походил на морскую даль и на небо, и мрак поглощал последние черты того, что было некогда человеком.
Это было нечто, ставшее ничем.
Второе - Гюго, "Человек, который смеется" ))))) Тоже плоховато, на мой взгляд. Хотя безусловно, в несколько тысяч раз лучше первого ))))
В первом беда не в метафорах, а: 1) в том, что эти метафоры роятся в могу у старпома, который вряд ли является поэтом, 2) они довольно штампованы - вряд ли автор сидел и много думал (это на мой личный взгляд), 3) эпитеты еще хуже метафор )))))
И вообще - герой видит пиратский порт, об опасности должен думать, а не о танцах! )))))))))
Этого ты вряд ли дождешься от рассказов за 5 гривен. Ты что же, совсем не выбираешь?
Да вот еще - как быстро ты читаешь? Не имею в виду количество слов в минуту, но... скажем... За сколько тебе удается прочесть среднего размера книгу, со средним размером шрифта, при средней её "интересности"?
От трёх до шести часов, в зависимости от отвлекающих факторов и наявности кофе.
Или просто - горе от ума?