Когда улыбается она, покрываются ледяной коркой реки, и пучеглазые рыбы скалятся из тёмных глубин, медленно умирая без воздуха. Когда улыбается она, деревья падают с сиплыми стонами, а птицы закрывают багровое солнце бешеными кричащими стаями. Когда улыбается она, трава рассыпается пылью, зелёное становится бурым, и вместо дождя изливаются на землю бури скорби и золотистого песка.
Улыбается она, и развевает ветер ветхие одежды, запятнанные потом и кровью, и мягко шелестят сальные волосы, что скрывают ее иссиня-бледное лицо. Глаза ее полыхают как залитый водою рассвет, и мечутся молнии под выцветшими ресницами, и убийственен ее взгляд.
Руки ее - голые кости, сжимающие узловатый посох из меди, и светится на конце его упавшая до начала времён холодная звезда. Речь ее суха и безтрепетна, и роняет она каждое слово как драгоценную чёрную жемчужину с металлическим блеском, ибо вместо жемчуга разлетаются звуки быстрыми пулями. Кожа ее прозрачнее хрусталя, и светятся сквозь нее ниточки воспалённых вен, но течёт в них не кровь, а перебродившая горечь, и страдать будет тот, кто отхлебнёт горечь Смерти.
Стан ее тонок и гордо поднята голова, но надломлена лебединая шея, и ожерельем на ней - следы пеньковой верёвки. Легки ее шаги, и в дом она входит неслышно, и нежно касаясь костлявыми пальцами беззащитно уснувших, забирает она с собою их смертные души. Прекрасна она и бесчувственна, и загадочна ее вечная улыбка, и ждёт она не меня и не тебя, но всех ныне живущих, всех ныне умирающих, всех ложно воскресших.